По-прежнему люблю - Страница 2

Каким образом он оказался здесь? Ведь он должен быть где-то в Юго-Восточной Азии, совсем на другом континенте!

— Мартин, дорогой мой, ты здесь! — Дороти, вся в слезах, протянула ему навстречу полные руки и прижала к своей пышной груди. — Мы боялись, что ты не успеешь прилететь вовремя.

— Я едва не опоздал. — Мартин снизил голос, чтобы выразить свои соболезнования: — Тетя Дороти, я не знаю, что и сказать… Это такая потеря для тебя и для дяди Квентина… Я понимаю, как вам тяжело… Вы были с ним так близки!

И никакого упоминания обо мне, сердито подумала Синди. Такое впечатление, что он даже не заметил ее.

Или заметил?

По лицу Дороти пробежала тень.

— Не настолько близки, как нам казалось, — вырвалось у нее. — Тедди ничего не говорил о своих проблемах, но… — Она печально вздохнула. — В последнее время он очень изменился, Мартин, стал замкнутым и угрюмым. И вспыльчивым. Взрывался по мелочам. Это было так не похоже на него. Я ничего не понимаю… Проблем со здоровьем у него не было. Вскрытие подтвердило это, — с трудом выговорила Дороти. Немного помолчав, она продолжила: — Даже бедняжка Синди не могла понять, что с ним происходит, в чем причина его постоянно подавленного состояния. Я уверена, — ее голос дрогнул, — что он не оступился бы на этой железной лестнице на заводе, если бы его не отвлекали какие-то тяжелые мысли… — Она беспомощно опустила голову. — Я до сих пор не могу поверить в то, что его больше нет. Один неосторожный шаг!

— Я тоже, — мягко произнес Мартин. — Я так понимаю тебя, тетя Дороти!

Синди хотелось раствориться, исчезнуть, но она была не в силах сдвинуться с места. Ее темные глаза были прикованы к словно высеченному из камня профилю Мартина. Одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы в ее душе пробудились болезненные воспоминания.

Мартин стоял, возвышаясь над Дороти. Он был красив трубой мужественной красотой, которую не портил даже слегка искривленный нос — результат опасного путешествия по джунглям Южной Америки. Сейчас он казался еще более статным, сильным и загорелым, чем раньше. Его темно-русые кудри были такими же густыми и непослушными, как и три года назад. Завитки волос небрежно спускались на воротник голубой рубашки и потрепанной серой куртки. Ни тебе строгого костюма, ни галстука… Мартин оставался самим собой даже на похоронах.

Сильный, мужественный, чуждый условностей — он был опасен. Опасен для чувств Синди, для ее душевного спокойствия. Для всего ее существа.

Она думала, что давно сумела преодолеть безумный порыв юности. Но сейчас, увидев его снова, когда Теодор уже не стоит между ними…

Нет! Синди резко оборвала себя, отметая прочь головокружительные надежды, которые на мгновение всколыхнулись в ее сердце. Ты уже прошла этот путь, глупая девчонка, и прекрасно знаешь, куда он ведет. Нет смысла терзать себя несбыточными романтическими мечтами. Когда имеешь дело с таким мужчиной, как Мартин, мечты легко превращаются в кошмар. Этот человек никогда не станет другим. И ты лучше, чем кто-либо, знаешь это.

Что бы ни было между ними раньше, все давно превратилось в пепел. Пепел разочарования. Обоюдного разочарования. У них были причины избегать друг друга. Она ненавидела его за то, что он уехал, не оставив ей надежды на совместное будущее, не сказав слов любви, которые могли бы служить ей поддержкой. За то, что сломал ей жизнь, разрушил ее мечты.

У Мартина тоже были причины если не ненавидеть, то презирать ее — за то, что она с такой поспешностью променяла его на Теодора. И за то, что предпочла спокойствие и стабильность семейной жизни той захватывающей карьере, о которой она, по его твердому убеждению, страстно мечтала. Карьере, которую она когда-то поклялась разделить с ним.

Нельзя войти в одну реку дважды. Слишком поздно.

Дороти продолжала сжимать руку Мартина.

— Все произошло так нелепо, так быстро, — прошептала она, в отчаянии мотая головой. — Ничего нельзя было сделать. Перелом основания черепа. Он умер мгновенно. — Ее глаза наполнились слезами. — Один неосторожный шаг. Это так не похоже на Тедди! Он всегда был таким осторожным и аккуратным — во всем.

— По крайней мере, он не мучился, — тихо сказал Мартин.

Его голос звучал непривычно тихо и нежно. Гораздо нежнее, чем во время последней встречи с Синди три года назад, когда, вернувшись из своего очередного путешествия, он обнаружил, что она замужем за его двоюродным братом и у нее есть ребенок, которому уже больше года…

— Ты права, тетя Дороти, — продолжил Мартин. — Беспечность была совершенно не в характере Теодора. Это больше похоже на меня, — добавил он с кривой усмешкой. — А Квентин тоже не догадывался о том, что происходило с вашим сыном?

— Нет, — обреченно покачала головой Дороти, смахивая слезинки. — Но в последнее время Тео стал настолько безразличен к работе, что Квентин начал беспокоиться, не потерял ли он интерес к семейному бизнесу. Твой дядя даже боялся, что Теодор совсем забросит дело… Он хорошо помнил о том, как после смерти своего отца ты продал его долю. Конечно, у тебя были другие обстоятельства, — поспешила добавить она. — Мы все знаем, что у тебя другое призвание. Но Теодор?.. — Дороти запнулась, но после недолгого молчания нашла в себе силы продолжить: — Он всегда охотно занимался семейным бизнесом, чувствовал себя ответственным за продолжение традиции и хотел, чтобы дело процветало. Ради своего сына. Он сказал это нам в тот день, когда родился маленький Эдвин. — Она тяжело вздохнула. — Можно было бы что-то понять, если бы дела на заводе шли плохо. Но все как раз наоборот. Почему он потерял интерес к работе? — Она нахмурилась. — Нет, тут было что-то другое.